Как понять современное искусство и зачем это нужно делать? Может ли оно чему-то научить и кого из кавказских авторов стоит «посмотреть»? Рассказывает бессменный руководитель Северо-Кавказского филиала Государственного центра современного искусства и международного художественного симпозиума «Аланика» Галина Тебиева — человек, по мнению многих, открывший актуальное искусство для Северной Осетии.
Фото: Алиса Гокоева
Что такое актуальное искусство?
— Что такое современное искусство? Или — что есть искусство вообще, а что им не является? Однозначных ответов нет, все зависит от мировоззрения того, кто смотрит, оценивает, пытается понять и расшифровать. В этом смысле я разделяю мнение моего друга, английского художника и участника «Аланики» Пола Критчли: «Декор занимает место на стене, а искусство захватывает пространство между ушами».
Актуальное искусство очень важно для понимания сегодняшних реалий, оно реагирует на нашу жизнь здесь и сейчас. Это — рефлексия мыслящего человека, наделенного даром видеть и творить. По сути, современное искусство — мыслительный процесс.
Пример из рубрики «Удивительное». Не так давно посетила одну выставку — на ней были представлены работы молодых художников, написанные по всем правилам и академическим канонам. Но, глядя на их безупречность, я ощутила полную растерянность — в них нет никаких признаков сегодняшней жизни, нет ощущения времени, причастности к тому, что сегодня происходит в мире, с человеком. Мне такое искусство представляется неинтересным, скучным, в какой-то мере даже мертвым.
Как его понять…
— Чтобы его понимать, надо иметь некий интеллектуальный багаж. Произведения актуального искусства — это, как правило, отсылки к каким-то явлениям, бывшим в истории, культуре. Очень часто, чтобы ответить на пресловутый вопрос: «Что хотел сказать художник?», нужно вытянуть что-то из своей собственной головы. Или хотя бы прочитать сопроводительный текст, который обычно находится рядом с работой и который почему-то не все удосуживаются прочитать. Отрицать категорично, без всяких компромиссов — в конце концов, это признак не самого большого ума. Надо быть всегда на стороне художника. Если ему есть что сказать — то надо как минимум выслушать. А соглашаться или нет — уже второй вопрос.
Фото: Алиса Гокоева
Признаюсь, мне самой не всегда понятно то, что делают участники симпозиума «Аланика». Но это «непонимание» продолжается ровно до того момента, когда начинается диалог. Тебя затягивает в воронку замысла, какие-то вещи начинают удивлять, восхищать, вдохновлять. Важно ведь не только то, что хотел сказать художник, а то, как его работа отразилась в глазах зрителя, что зародила в мыслях. Выходя с выставки с крупицей нового знания, человек уже не будет прежним — будет лучше.
…и чему оно учит?
— Мне близка мысль Александра Дашевского, художника, арт-критика, что современное искусство учит терпимости. Люди, которые существуют в контексте актуальных арт-процессов, очень уважительны, внимательны к чужому мнению, даже если оно изначально кажется им не близким. Оно примиряет, помогает услышать оппонента, приучает понимать чужую точку зрения. В нашем общем северокавказском «котле» это крайне важно, не находите?
Нравится/не нравится
— Никто, на самом деле, не настаивает, что произведения современного искусства непременно должны всем нравиться. Круг интересующихся актуальным творчеством во всем мире традиционно не слишком широк. Да и категории нравится/не нравится не совсем уместны. Но, как минимум, нужно пытаться разбираться в современных художественных течениях — не вычеркивать же десятки лет из новейшей истории искусства?
На каком-то этапе для нас стало особенно важно выявлять в Осетии «потребителей» актуального искусства. Очень часто эти люди никак не связаны с творчеством, они умны, вдумчивы, терпеливы, смотрят, понимают, проявляют интерес — так они и становятся постоянными нашими зрителями и друзьями. К чести нашей публики — она очень отзывчива и восприимчива.
Красиво/некрасиво
— Красиво — некрасиво… Разговоры об этом сейчас кажутся нелепыми. В современном арт-пространстве подобные критерии исключаются вовсе. Не спорю, искусство в своем традиционном проявлении может «услаждать взор». Многие восклицают в противовес доводам сторонников актуального искусства: «А вот Рафаэль, Караваджо, Тициан!..» Но, позвольте, был и Босх, к примеру. Его сложно назвать «радующим глаз», но какая глубина присуща его живописи, сюжетам! Далека от мысли, что все, что делается в современном искусстве, достойно внимания, впрочем как и в традиционном. Но многолетний опыт проведения «Аланики» показал, что обязательно найдется несколько художников на очередном симпозиуме, чье творчество окажется крайне интересным, близким и в итоге понятным.
Традиции
— Очень часто слышу такой упрек: «Вы забыли о традициях!» Но вот, пожалуйста, — проект художника и фотографа Алисы Гокоевой «Хэштэг З.А.Г.С.», родившийся в рамках замечательного проекта «З.А.Г.С. — Зарисовки. Анимация. Горцы. Свадьба» Северо-Кавказского филиала ГЦСИ. В нем мы представляем тему осетинских свадебных традиций, рассказываем о них языком современного искусства. У меня на зубах уже навязло повторять: мы говорим о своих традициях, о своей истории, об истоках, о том, что нам дорого, на понятном миру языке. И пытаемся этому научить окружающих.
«Аланика»
— Международный художественный симпозиум «Аланика» — важное явление для региона. Это площадка для самых разных художественных высказываний, зачастую совершенно исключающих друг друга, но при этом — мирно сосуществующих. Уникальная возможность для кавказского зрителя знакомиться с творчеством художников, представляющих разные страны и культуры.
Фото: Алиса Гокоева
Идея проведения «Аланики» принадлежит Николаю Хлынцову, который в то время, 10 лет назад, возглавлял правительство республики. А меня пригласили стать исполнительным директором симпозиума.
В начале своей истории он проходил в формате пленэра. В Осетию приезжали художники, работающие в разных жанрах — живопись, графика, фотография. Отличные, к слову, художники, замечательные. Отдельно проходила скульптурная часть симпозиума. Потом мы объединили обе части.
Первая «Аланика» — это художники из Краснодара, Москвы, Нижнего Тагила, Ярославля. Устраивалась она в горах, в молодежном лагере «Барс». Затем мы переместили локацию симпозиума в Цей. Там же впервые прошли презентации участников — помимо того, что художники приятно проводили время и занимались творчеством, им было что сказать, чем поделиться. На второй день «Аланики-2008» в Южной Осетии началась война.
Art в ответ на войну
— С «Аланикой-2008» у меня связано одно из самых ярких ощущений в жизни… И здесь можно опять вернуться к вопросу о том, чем «цепляет» современное искусство — своей молниеносной и мощной реакцией на время, на происходящие события.
На второй день войны в Южной Осетии мы с участниками устроили акцию — ответ на ужасающие своей трагичностью и дикостью события. В Цее находилась градобойная пушка — ее можно увидеть, поднявшись вверх по склону по канатной дороге. И что мы сделали? Купили сто метров кальки, участники форума разрисовали ее по всей длине, затем — растянули по склону этой горы. Впечатляющее зрелище — дорога из ярко раскрашенной полосы, убегающей куда-то вверх, в облака. И люди-люди-люди, которым важно сказать, выразить свое мнение, протест. Акция закончилась тем, что этой стометровой полосой обмотали градобойную пушку, убрали с лица Кавказа символ войны, превратив его в арт-объект. Это было сильно — люди искусства, имена которых известны всему миру, выразили свой личный и коллективный протест по отношению к тому, что произошло в Южной Осетии. Какой-то скептик и в данном случае может сказать: «Ну и что это за искусство?» А у меня до сих пор мурашки, когда я вспоминаю акцию или рассказываю о ней. Однозначно одна из любимых работ.
Образовывать и исследовать
— Было время, не скрою, когда преподаватели художественных учебных заведений города строем уводили своих студентов с наших лекций, выставок, мотивируя это тем, что «увлечение этим современным искусством отобьет у студентов желание учиться рисовать». Но сейчас ситуация меняется.
К примеру, недавно с выставочным проектом и лекциями приезжал Виталий Пацюков — известный арт-критик, искусствовед, руководитель отдела междисциплинарных программ Государственного центра современного искусства. Его лекция имела большой успех. Это не первый его визит во Владикавказ. В течение года он читал лекции для широкого круга слушателей, знакомил с оригинальной авторской интерпретацией основных фактов из истории и теории современного искусства.
В наших специализированных учебных заведениях, к сожалению, узнать что-либо о современном искусстве, его течениях, знаковых событиях нет возможности. Поэтому понятен интерес студентов, художников к приезду в Осетию с лекциями таких звезд, как Виталий Пацюков, Егор Кошелев, Кирилл Светляков, к презентациям участников «Аланики». Благодаря этой популяризаторской, образовательной работе дорожка под названием «современное искусство» стала намного шире.
Разрывы
— В начале 90-х из-за сложной геополитической ситуации Осетия, да и весь Северный Кавказ, оказались отрезанными не то что от мировых процессов, но и от всего происходящего в России. В результате вынужденной консервации внутри художественной среды в регионе перестали протекать хоть какие-нибудь прогрессивные процессы… Учебные заведения республики регулярно выпускали подражателей художественной манере наших мэтров. И, к сожалению, часто подражателей не очень качественных. Стагнация — определяющая характеристика для ситуации тогда, да и теперь.
Мы сознательно прекратили практику, при которой местные художники автоматически попадали в число участников «Аланики», стоило им только выразить свое согласие. Теперь кандидатуры отбираются куратором. Нам до сих пор это ставится в упрек, но иначе невозможно, если мы хотим развития. Мы стали приглашать зарубежных художников, стремимся открывать для себя мир и себя для мира, видим другое искусство, прислушиваемся к тому, что происходит за пределами региона. Но традиционно участие северокавказских художников на «Аланике» обязательно. А успешные художники из Осетии: Казбек Тедеев, Алена Шаповалова, Роберт Каркусов и многие другие — не скрывают, что участие в симпозиуме способствовало их росту.
Contemporary art на Северном Кавказе
— Кавказ — родина ярких, сильных, самобытных художников. Таус Махачева, Аслан Гайсумов — это имена мирового уровня. Самая первая галерея современного искусства на Северном Кавказе — «Первая галерея» — была открыта в Дагестане. Не так давно в частной квартире в Грозном появился центр современного искусства Айшат Адуевой. И у нее, кстати, уже сформировалась своя аудитория. Мы поддерживаем с ними связь. Часто делаем выставки для художников из разных северокавказских республик, выезжаем с работами сами. Не так давно мы начали использовать в нашей работе оборудование для организации потокового видеовещания. Планируем соединить несколько точек — «Первая галерея» в Дагестане, «Центр современного искусства» в Грозном, филиалы ГЦСИ в других городах России — для трансляции лекций, конференций, мастер-классов, проходящих во Владикавказе.
Начало
— Так уж сложилась жизнь, что я ничего не ищу, неожиданные повороты судьбы случаются сами. По образованию я экономист, да. Никогда не считала себя искусствоведом, я, скорее, менеджер, погруженный в процессы и умеющий в них хорошо ориентироваться, маневрировать.
Между прочим, экономистом была хорошим и ни за один день своей работы по специальности не покраснею. Но вмешался случай — в компанию, где я работала, пришел некий гражданин и предложил организовать при фирме галерею. Заинтересовалась, уговорила своего шефа, и мы профинансировали создание галереи. Потом этот гражданин «смылся» с частью картин. Что удивляться — на дворе были 90-е годы. Так началась «моя жизнь в искусстве».
Потом у меня была своя галерея в столице, в Центральном доме художника. Началась эта история со случая. К тому моменту я организовала несколько успешных выставок осетинских художников в столице. Повезла в очередной раз в Москву выставку, а тут грянул путч. Поняла, что не смогу спокойно вывезти в Осетию работы художников, и пришлось заикнуться директору ЦДХ Владимиру Куропатову: «А нельзя ли взять у вас в аренду какое-то помещение…» Он отвечает заманчивым предложением — площадь по льготной цене. На последние деньги бегу оформляю какое-то предприятие, заключаю договор со строителями. Потом — на прием к министру финансов Северной Осетии Руслану Цаликову, просить помощи. Так и завертелось…
Затем меня очень поддержал президент Ахсарбек Галазов — республика взяла на себя выплату арендной платы. Мы много поездили по миру — участвовали в выставках в Барселоне, Ницце, Женеве… Так продолжалась 10 лет. Затем по целому ряду обстоятельств мне пришлось расторгнуть этот договор. Но я не жалею — все не случайно, начался симпозиум «Аланика», меня пригласили стать заместителем министра культуры Северной Осетии, потом в моей жизни случился ГЦСИ.
Личное дело
— Папа очень рано умер. Мама — математик. Ну что о ней рассказать? Она преподавала, долгое время работала в НИИ «Полимер», заслуженный рационализатор и изобретатель. Сейчас ей 85, но до сих пор ее излюбленное развлечение — решать задачи по высшей математике. Она всегда сетует, что тратит на их решение не два часа, как раньше, а целый день. Вот такая она — моя мама. Очень строго и критично ко мне относится. От мамы у меня обостренное чувство ответственности, любовь к порядку, властность, авторитарность.
Вне работы
— На увлечения у меня просто нет времени. А когда появляется — люблю смотреть кино, ходить в театр, шить, вязать. Страшно люблю путешествовать. Но опять же — где взять на это время? Спасает, что работа для меня любимое дело.
Фото: Алиса Гокоева
Любимые книжки — «Три мушкетера», «Прекрасная свинарка», «12 стульев», «Мастер и Маргарита». Мало смотрю новое кино. А старые фильмы очень люблю. С Одри Хепберн «Моя прекрасная леди», «Как украсть миллион», например. Удивительное воспоминание из детства — мне ужасно нравился фильм «Лимонадный Джо», я смотрела картину раз десять и была в абсолютнейшем восторге. Потом решила пересмотреть его уже взрослой и пришла в ужас: что мне там нравилось?
А напоследок…
— Хочется работать. Много и с пользой. Понимаю, что без трудностей не бывает, но пусть они будут только рабочими. Мы всеми клетками устремлены в будущее, знаем, куда идем. У нас прекрасные коллеги, сетевая «семья» ГЦСИ — уникальные люди, яркие, талантливые, они могут и хотят делиться опытом, что-то делать вместе. Меня этот мощный человеческий ресурс очень вдохновляет. А раз вдохновляет, значит, жизнь будет кипеть дальше. К тому же — в ноябре нам предстоит десятая юбилейная «Аланика»… Представим лучшее, что было создано за всю историю симпозиума, — а это 90 проектов художников из 22 стран мира.
